Большая группа журналистов просила прокурора КБР взять расследование этого уголовного дела под свой контроль, сам Цагоев просил передать расследование дела из МВД в Следственное управление СКР по КБР, просили также об изменении ему меры пресечения. Но эти просьбы не были услышаны. Это к вопросу об отношении местных правоохранительных органов к журналистам.
Прокуратура утвердила
Председательствует на процессе федеральный судья Гид Суншев, защиту И. Цагоева осуществляет адвокат Николай Карачаев, гособвинение поддерживает представитель прокуратуры Бэлла Ульбашева. Ульбашева же и зачитала утверждённое прокурором обвинительное заключение.
Согласно версии обвинения, 13 лет назад Игорь Цагоев с целью разбойного нападения обманным путём проник в двухкомнатную квартиру многоквартирного дома по улице Калмыкова (район Дубки), нанес 8 ударов по голове «предметом, похожим на пистолет», тогда 30-летней Мадине У., похитил у неё 1950 долларов США, что на тот момент составляло 56 тысяч 257 рубликов. Затем выпил всю имевшуюся в доме водку и под дулом пистолета зачем-то повёл Мадину на рынок Дубки, где скрылся в неизвестном направлении на долгих тринадцать лет.
На вопрос судьи, согласен ли он с предъявленным обвинением, Цагоев ответил чётко: «Ознакомился с обвинением. Вину не признаю».
Затем стали допрашивать потерпевшую. Её показания в суде с самого начала разительно отличались от того, что зафиксировано в обвинительном заключении и от данных ею ранее показаний. Во-первых, женщина сама впустила в квартиру Цагоева, который разыскивал её мужа, сотрудника милиции Хасана Д. Основания поговорить с её мужем у Цагоева были серьёзные: журналист подозревал гаишника в сексуальных домогательствах к своей девушке, которую он из соображений галантности называл сестрой.
Душили-душили, душили-душили...
Не застав мужа, Игорь решил написать ему записку. Когда Мадина У., к тому моменту ещё не потерпевшая, краем глаза прочла записку, где журналист грозился отрезать голову милиционеру, если он ещё раз «подойдёт к его кузине», она впала в панику и стала выпроваживать посетителя. Тот, по её словам, подошёл к входной двери, затем вытащил из кармана куртки пистолет, передёрнул затвор и заявил, что будет ждать Хасана. Испугавшись, женщина стала кричать, звать на помощь, и между ними завязалась борьба. Стоит отметить, что ставшая с этого момента потерпевшей Мадина У. является женщиной весьма корпулентной, и характера, видимо, соответствующего, поэтому утихомирить её было весьма затруднительно. Отсюда и возникли пресловутые восемь ударов по голове. В обвинительном заключении говорится, что Цагоев засовывал ей палец в рот и прижимал язык, пытаясь задушить. Сама Мадина У. в ходе судебного следствия это отрицала. Правда, потом, в ходе расспросов обвиняемого, видимо, поняв, что ей лучше придерживаться версии обвинения, уже утверждала, что её всё-таки душили, но обхватив пальцами шею.
Другой не прояснённый до конца момент касается исчезновения 1950 долларов США. Мадина У. утверждает, что они хранились в кошельке, лежавшем в баре, и она якобы видела, что Цагоев подходил к бару и даже открывал кошелёк, но взял он их или нет, она не видела. Однако доподлинно знает, что после ухода Цагоева деньги с портретами американских президентов пропали. При этом сама же Мадина У. подтвердила, что в доме были различные золотые вещи, которые «разбойник» Цагоев видел, но почему-то не взял.
Кровавая Мери
Сам же Цагоев утверждает, что к бару он не подходил. После столкновения с дамой он зашёл на кухню и увидел на столе початую бутылку водки и рядом кетчуп «Чили». Чтобы снять стресс, Цагоев соорудил себе вариант «кровавой Мери», используя вместо томатного сока кетчуп, и, как писал классик, немедленно выпил. Далее, по словам потерпевшей, он поинтересовался, есть ли ещё водка, она указала на бар, и Цагоев пошёл за добавкой. После выпивки, опять же по словам потерпевшей, Цагоев тщательно протёр своим носовым платком обе бутылки – объёмом 0,5 и 0,25 литра, а также стакан, из которого пил, чтобы уничтожить отпечатки пальцев. Тут уж не выдержал адвокат и зачитал находящиеся в деле результаты дактилоскопической экспертизы, согласно которым на обеих бутылках обнаружены только следы пальцев Мадины У. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Такое часто бывает в домах, где в полдень на кухонных столах стоят початые бутылки водки.
Неувязочка, мадам
В своих показаниях в суде Игорь Цагоев неоднократно указывал на многочисленные нестыковки в показаниях Мадины в ходе следственных действий 2000 г., следствия нынешнего года и её показаниях в суде. В какой-то момент он вынужден был даже заявить: «Следствие строит своё обвинение только на показаниях потерпевшей. Но две трети её показаний – это ложь». Сама же Мадина, когда её уличали в разночтениях показаний, отвечала, что сперва (в 2000 г., когда подала в милицию заявление о разбойном нападении) она была взволнована случившимся, а потом (в ходе нынешнего следствия и очной ставки) была взволнована от того, что вновь увидела перед собой лицо «разбойника». Железная логика женской защиты!
Проводя судебное следствие и, видимо, тоже отмечая нестыковки в показаниях потерпевшей, судья Гид Суншев несколько раз интересовался у Мадины, нет ли у неё личной неприязни к подсудимому и, случаем, не оговаривает ли она его. На что Мадина У. неизменно отвечала, что за давностью лет не имеет к Цагоеву никаких претензий. А во время допроса её подсудимым заявила совершенно иное: «Ты поломал всю мою жизнь! Ты разрушил мою семью!». Однако почему она считает Цагоева виновным в разрушении её семьи, Мадина У. в суде не пояснила (кстати, у Хасана Д., когда Мадина У. проживала с ним в квартире на улице Калмыкова в Нальчике, в селе была другая семья). Зато она официально заявила, что «ни материальных, ни моральных претензий» к Игорю Цагоеву не имеет и вопрос о мере его наказания оставляет на рассмотрение суда. Сама же она больше на заседаниях суда присутствовать не намерена, так как сейчас проживает в Москве и, имея маленького ребенка, не имеет возможности приезжать на судебные заседания.
Честь дамы превыше всего
Игорь Цагоев за три месяца, которые он провёл за решеткой, сильно похудел, выглядел очень бледным, мимоходом жаловался на боли в спине. Несколько раз судье приходилось останавливать его, когда он невольно переступал процессуальные рамки, пытаясь доказать очередные нестыковки имеющихся в деле документов и показаний потерпевшей. Несмотря на то, что он находится в незавидном положении, Цагоев отклонил предложение судьи вызвать в суд в качестве свидетельницы защиты даму, из-за которой случилась вся эта история. С присущим ему рыцарским отношением к слабому полу он сказал, что та сейчас замужем, и не стоит осложнять ей жизнь.
Что же касается «предмета, похожего на пистолет», то это была, по словам Цагоева, обычная зажигалка в форме небольшого пистолета, с помощью которой он прикуривал сигареты. Мадина У. , которая утверждает, что знает табельное оружие милиции и часто видела у мужа пистолет, в своих показаниях упорно называла зажигалку пистолетом и угрозой его применения объясняла своё поведение. Но даже у милицейских дознавателей и нынешних следователей полиции хватило осторожности называть её все же «предметом, похожим на пистолет». Но в суде «предмет, похожий на пистолет», представлен не был.
Извинился за побои
В своих показаниях в суде И. Цагоев выразил сожаление, что в ходе потасовки с Мадиной У., потеряв над собой контроль, нанёс ей несколько ударов по голове. По его словам, после этого он извинился перед женщиной, и они довольно мирно беседовали на кухне. Судья задал вопрос, почему он после всего случившегося не пришёл к ним и не принёс извинения Мадине У. и её мужу. На что Цагоев ответил, что ему было крайне неудобно, тем более что выяснилось, что это был «не тот Хасан», то есть муж Мадины не был причастен к домогательствам к девушке Цагоева.
Первый день судебных слушаний по делу И. Цагоева со всей очевидностью показал, что единственной реальной виной подсудимого является нанесение им побоев Мадине У. Но даже с точки зрения кабардино-балкарской неподкупной юриспруденции, это не то правонарушение, чтобы спустя тринадцать лет держать человека за решёткой.
Судья назначил следующее заседание на понедельник, 19 августа. На Игоря Цагоева снова надели наручники и под конвоем отправили в СИЗО.
